Казахские народные сказки : О женском ханстве

Чудный это был город. Совсем не такой, как нынешние города. Стоял он не на земле, а высоко над нею на тридцати семи тысячах столбах. И никто не мог в него войти своею волею. Может быть, потому и держался он так долго. Были в нем и мужчины, но было их немного. Они сидели дома взаперти, убирали да малых детей нянчили — и не всех детей, а только мальчиков: девочки все были собраны в одно место и жили во дворце хана Занай, пока не вырастали.
А женщины делали все:  и совет держали, и народ судили, и на войну ходили, и на охоту...
Новорожденных  девочек  всех  оставляли,  а  мальчиков собирали   вместе,   клали   в   ряд, оставляли только одного живого из ста, а остальных сбрасывали вниз волкам, тиграм, львам и птицам хищным   на  растерзание.  Выбирала того мальчика, одного из ста, счастливого, кому жить, вырастать можно было, старая и слепая старуха. Сама судьба, без ее воли, руками ее правила. Раз пришло время родить самой Занай, хану этого города...
Когда осенью небо снимает свой халат и надевает серый, оно начинает плакать над землею, и много слез падает сверху на землю, вздуваются реки, наполняются до краев озера, а на небе слез все не убывает. Точно так начала плакать слепая старуха, когда пришло время родить Занай. И долго она плакала; целые реки слез вытекли из глаз   старухи.
Собрался народ вокруг плачущей.  Стали  спрашивать:
  Чем вызваны у тебя эти слезы?
  Горе великое   собирается   над   нашими   головами,— сказала старуха,— и это горе сидит теперь во чреве нашей Занай. Она родит  не девочку, а мальчика, и погубит этот новорожденный наше бабье ханство.
Старуха заплакала еще сильнее, так вся слезами и изошла, растаяла. Осталось от нее только место сырое, и то скоро на солнце высохло.
Задумалась Занай, а народ весь женский задумался еще больше. Собрался большой совет из старейших. Думал этот совет тридцать семь дней и тридцать, семь ночей и ничего не выдумал.
Собрали тогда совет из молодых. Думал этот совет тридцать семь дней и тридцать семь ночей и ничего не придумал.
Решили собрать самых маленьких детей, и самая меньшая из них девочка — от земли только две ладони — говорит Занай и всему народу:
   О чем   же   вы грустите   и   задумались  так?  Когда Занай, наш хан, родит мальчика, возьмите его и сбросьте вниз  волкам, львам, тиграм   и птицам   хищным на растерзание. Не кладите его в ряд, чтобы судьба его в живых не оставила.
Сказала это она, и всем в городе стало веселее. Узнали, как легко от злой беды-погибели отделаться. Только Занай, мать злополучная, еще больше прежнего задумалась, сидит на ковре золотом и глаз на народ поднять не хочет.
Догадались тогда, какой змей гложет ханское сердце. Отобрали двух приставниц, самых злых, самых зорких, и к хану сторожить  роды приставили.  Заперли Занай в  ее женском дворце вместе с злыми, зоркими приставницами. Наказали им строго следить, как бы Занай, ради своего материнского сердца, ханство все не погубила. Долго мучилась, крепилась Занай, а пришло уже последнее время, до родов только два раза должно было солнце подняться и два раза за землю опуститься. Заговорила тогда Занай, мать злополучная, со своими слугами, зоркими приставницами.
  Дам   вам   золота   столько,   сколько   с  собою  унести сможете,  халатов  цветных столько,  сколько до ваших домов по земле уложить сможете... Спасите, сберегите моего сына.
  Нет!   Этого  мы  сделать   не  сможем,— отвечали   ей злые, зоркие приставницы.
  Позволю вам  мужей выбирать по себе,  не по жребию, а кого хотите. Позволю вам у других жен отбирать мужей,    только    спасите    мне    мое   детище,— упрашивала Занай.
  Нет!  Этого  мы  сделать   не   сможем,— отвечали  ей злые, зоркие приставницы.
Только три часа до родов осталось. Подошли к ней, к Занай, ее злые, зоркие приставницы. Заиграло у Занай сердце радостью. Стали приставницы между собой перешептываться.