Казахские народные сказки : Сырттаны

В давние времена жил один бай. Был у него сын — единственная опора и радость в старости. Как-то сын бая увидел страшный сон, буд­то огромный черный волк хочет его съесть, тянется жадной пастью к его ноге. Проснулся мальчик в испуге. На следующий день сон повторился. И снова мальчик проснулся в страхе в тот момент, когда волк стал тя­нуться к его ноге. Стал сон повторяться каждый день. Лишился маль­чик ночью сна, а днем — смеха.
Видят родители, что творится с сыном неладное. Стали его расспра­шивать. Рассказал им мальчик о своем сне. Испугались родители, по­звали толкователей снов, да никто не смог объяснить, к чему бы это. Лишь один сказал:
  Видать, ют волк не оставит вашего сына, пока не съест. Даже если построите сыну дом из камня и железа  волк съест мальчика.
Услышали это родители, сильно испугались, заплакали, спрашива­ют у него:
  Как можно избавиться от этой напасти? Отвечает толкователь снов:
  Пусть попробует спастись верхом на скакуне
Стали искать коня для побега. Много табунов у отца, а такого скакуна, чтобы можно было на нем спастись, найти не удалось. Взял тогда мальчик в руку узду и поехал к табунам. Был там один старый табунщик. Рассказал ему мальчик о своем сне, попросил найти тулпара. Отвечает старик:
  Много лет пасу я табуны твоего отца, а такого скакуна не встре­чал. Есть тут, правда, один   бледно-гнедой,   пятый год ему   пошел, а жеребячья шерсть еще не слиняла, тощий — дальше некуда, вдосталь не пасется. Я вот почему на него надеюсь: ночью из-под его копыт искры сыплются. Может, на твое счастье, он окажется тулпаром. Лови его и седлай.
Взнуздал мальчик бледно-гнедого, привел его домой Попрощался с родителями и отправился в путь. Пустил коня вскачь, едет куда глаза глядят.
Глянул как-то назад и увидел вдали пыль. Подумал- «Наверное волк гонится!»
Стал нахлестывать коня. К тому времени старая шерсть с боков бледно-гнедого спала, понурая голова гордо вскинулась,   тело вытянулось в струнку, бег стал ровным и резвым. Оглянулся мальчик через три дня — столб пыли вроде бы стал ближе. Чем ближе пыль, тем лег­че и быстрее скачет бледно-гнедой. Прошло еще два дня. Столб пыли все это время следовал за ним. Глянул мальчик назад — от столба пыли отделялось что-то черное, скачет наметом. Топот погони все громче, бледно-гнедой мчится, как птица. Прошли еще сутки. Когда мальчик обернулся еще раз, то увидел того самого черного волка. Язык хищника вывалился, слюна течет струйкой, пасть жадно раскрыта. Мчится быстрыми, широкими скачками.
Все ближе черный волк, все сильнее чует он запах человека. Хо­чется волку желанной добычи, рычит в нетерпении. Слышит бледно-гнедой рычание, мчится еще быстрее. Совсем уже близок волк, чуть за хвост коня не хватает. Шерсть у волка жесткая, черная, глаза — словно красные угли, ростом он с двухгодовалого теленка. Рычит в злобе, вы­тягивается в сторону, вцепиться клыками хочет.
Вдруг где-то раздался собачий лай: «Манк!». Услышал его волк, замешкался. Вырвался бледно-гнедой вперед. Черный волк — будь проклят его отец— погнался за ним. Нагнал. Собрался вонзить клыки. И тут снова раздался собачий лай: «Манк!». Замешкался волк, стал от­ставать. Бледно-гнедой вырвался вперед, помчался дальше. Куда там—не отстал черный волк! Снова нагнал, собрался вонзить клыки. Но уже совсем рядом раздалось: «Манк!». Разом остановился черный волк. А бледно-гнедой помчался дальше. В безлюдной глухой степи под­скакал к одинокой юрте и разом остановился. Мальчик вылетел из седла и без чувств упал на землю.
К нему подошла собака. Сивая, ростом с двухгодовалого теленка, грудь широкая, уши — как попоны, глаза горят красным огнем, углы пасти опущены, морда длинная, мохнатая. Обнюхала мальчика и легла рядом.
Этот черный волк почувствовал сильное желание отведать чело­вечины. Он сырттан среди волков, а твой бледно-гнедой — сырттан среди коней. То, что черный волк захочет тебя съесть, бледно-гнедой знал еще будучи жеребенком. Он решил спасти тебя. Мечтал об этом всю жизнь и сам себя готовил к скачке, пасся помалу, а отдыхал помногу. Будь на месте его другой конь— быть бы тебе в пасти волка! Вот этот моло­дой пес — сырттан среди собак. Он услышал звук погони на расстоянии дин пути, поэтому и залаял. Если бы черный волк съел тебя и утолил свое желание, все волки стали бы желать человечины, поедали бы лю­дей, валили бы их, как баранов, стали бы хозяевами над людьми. Я —сырттан среди джигитов. Бледно-гнедой знал, что я и пес-сырттан живем в этой стороне, и сразу направился сюда. Черный волк еще не ушел. Он поджидает тебя на вершине того холма. Но знает, что здесь бледно-гнедой, пес и я, не решается выйти против трех сырттанов. На рассве­те возьмем пса и пойдем по следу волка. А сегодня отдохни, выспись.
Наутро джигит сказал мальчику:
Ты садись на бледно-гнедого, а я поведу пса. Поедем к под­ножью холма. Когда подъедем, я отпущу пса. Собака и волк встанут друг против друга и станут выжидать удобное мгновение, чтобы пере­грызть врагу горло. Ты подъезжай со стороны волка, поднимись пешком на вершину холма. Черный волк почует твой запах и повернет к тебе голову. Тут пес и свернет ему шею! А я подойду позже со стороны со­баки. Если не убить волка, он обязательно съест. Если я подойду рань­ше тебя, пес меня учует и посмотрит в мою сторону. Тогда черный волк перегрызет ему горло, а потом загрызет тебя. Все волки станут поедать людей.
Так и сделали. Спустил джигит пса с поводка и медленно пошел следом за ним. А мальчик объехал холм с противоположной   стороны.
Увидели пес и волк друг друга. Шерсть на них встала дыбом, они вперили глаза друг в друга, зарычали. Не смеют два сырттана напасть один на другого, оскалились, выжидают удобный момент.
Тем временем мальчик сошел с коня. Надо подниматься на верши­ну холма. Но страх перед черным волком поселился в душе мальчика, не позволил ему идти дальше. Поднимает он ногу, а ступить не решает­ся. Так и топтался на месте.
А джигит медленно поднимался на холм с противоположной сторо­ны. Ничего не подозревая, поднялся на вершину. Почувствовала соба­ка приближение хозяина, повернула к нему голову. Тут черный волк бросился и вонзил клык ей в горло. Мотнул головой— и свернул псу шею! Увидел это хозяин собаки, выхватил кинжал, с ходу полоснул вол­ка вдоль живота. Погибли и собака и волк. Упал джигит на тело соба­ки и горько заплакал. Кусал пальцы и ругал мальчика на чем свет стоит. Да что ругать-то, коли то, что должно было свершиться, свершилось? Сказал джигит:
Если бы пес убил волка, все собаки были бы сильнее волков. Теперь лишь одна из пятидесяти сможет одолеть волка. Немного будет я волков, которые смогут одолевать собак. Если бы черный волк съел тебя, все волки с того самого дня стали бы хозяевами над людьми. Я убил его, теперь человек будет хозяином над волками.
Вот так-то. Трусость одного может обернуться бедой   для многих.