Индийские народные сказки : Четверо братьев

Сели они на коней и поехали куда глаза глядят службу искать. Ночь застала их в лесу. Братья привязали коней к дереву, сварили на костре кашу, вылили ее в миску и сели вокруг – есть собираются.

Только поднесли ко рту первую ложку, все в один голос сказали:

– Фу! фу! Каша-то у нас вовсе без масла. Надо в город за маслом сходить – тогда и есть будем.

Да только все четверо были лентяи. Никому не охота тащиться за маслом невесть куда – все друг на друга кивают. Вот и вышло, что на базар никто не идет и к каше никто не притрагивается. Наконец старший брат говорит:

– Нет! Так дело не пойдет. Пусть тот сходит за маслом, кто первый вымолвит слово.

Братья согласились и так и остались молча сидеть вокруг миски. Шел час за часом, настала полночь, а никто из братьев даже не кашлянул.

Тем временем в лес забрели воры. Смотрят – сидят четыре человека, молчат и пальцы к губам приложили. Подошли воры поближе, но ни один из братьев рта не раскрыл. Каждый думает: «Если я их окликну первый, мне придется за маслом идти». Воры рядом, а братья словно воды в рот набрали.

Видят воры – время удачное. Отвязали коней и увели. Уж и след их простыл, когда младший брат не выдержал и закричал:

– Ах вы, дурачье! Коней-то у нас украли. Что нам теперь делать?

– Сходи-ка ты сперва в город, принеси масла, а там видно будет,– говорят ему остальные. – Сперва поедим, а потом уж поищем воров и коней.

Тут младший брат пожалел о своей опрометчивости, да сделанного не воротишь – пришлось ему идти за маслом.

Вернулся он с базара, съели братья кашу и стали думать, как бы коней отыскать. Один и говорит:

– Вот что. Кто первый подаст утром голос, тот, значит, и вор. С него мы и спросим коней.

– А если он не отдаст? – спрашивает другой.

– Если не отдаст, так мы его дубинкой попотчуем,– говорит третий.

На том и порешили. Запаслись братья палками и сидят – ожидают. Просидели всю ночь. Стало светать. В эту пору в мечети, что стояла на краю города, неподалеку от леса, мулла запел утреннюю молитву. Братья встрепенулись:

– Слышите! – говорят. – Вот он вор. Это он украл наших копей.

Схватили братья дубинки и побежали на голос. Двери мечети были открыты, братья ворвались туда и принялись колотить муллу.

Почтенный мулла перепугался и пустился бежать. Прибежал прямо к царю и говорит:

– Хузур! Невесть откуда в мечеть ворвались четыре шайтана. Чуть меня не убили.

Царь рассердился.

– Где они? – спрашивает.

А четверо братьев уже у дверей – прибежали следом за муллой. Увидел их царь и говорит:

– Вы кто такие? Зачем бьете почтенного муллу? Братья так и кипели от злости. Принялись они жаловаться:

– Хузур. Этот человек украл наших коней. Мы ночевали в лесу и привязали их к дереву. Это еще вечером было. А ночью мы порешили: кто первый подаст утром голос – тот, значит, и вор. Смилуйся, хузур, заставь его отдать нам коней.

Царь видит – они не в своем уме. Вот он и велел дать им четырех коней, только бы от них отвязаться.

А братья получили коней и просят пожаловать им кусок земли.

– На что вам земля? – спрашивает царь.

– Хузур, мы посадим там этих коней,– говорят братья. – Посмотрим, что из них вырастет.

Дал им царь земли недалеко от города. Братья огородили свою землю забором, поставили со всех четырех сторон по воротам, загнали туда коней, а сами остались стеречь.

Прошло немало времени. На поле у братьев выросла высокая сочная трава. Кони паслись, а братья сидели каждый у своих ворот и опий покуривали.

Как-то раз один человек гнал мимо их поля табун коней – сто голов. Увидел он зеленый луг с сочной травой и скорей погнал туда своих лошадей. Разбрелись лошади по полю, щиплют траву, а братья, не теряя времени даром, закрыли ворота. Вот хозяин коней вздумал гнать свой табун дальше, а братья на него с палками.

– Какие тут твои копи? – кричат. – Иди-ка ты отсюда подальше. Здесь все наши кони! Это наша трава! И земля тоже наша!

Хозяин коней весь в слезах пришел к царю и жалуется:

– Какие-то люди – их там четверо – не отдают мне моих коней.

Царь сразу подумал, что это, должно быть, те самые четыре брата, которые побили муллу. Он очень разгневался и велел их привести.

Вскоре братья явились во дворец.

– Убирайтесь сейчас же из моих владений! – гневно сказал им царь. – Слишком много от вас беспорядка.

А братья сложили руки и спрашивают: – В чем же мы провинились, хузур? За что ты нас выгоняешь?

– А почему вы отняли у этого человека его лошадей? – говорит царь.

– Рассуди сам, хузур! – просят братья. – Помнишь, ты ведь сам дал нам землицы?

– Дал. Ну и что же?

– Может, ты и то помнишь, хузур, зачем мы эту землю просили?

Улыбнулся царь и говорит:

– Как не помнить! Вы на ней коней сажать собирались – глядеть, что из них вырастет.

Братья обрадовались, зашумели:

– Хузур! Мы целый год над ней спину гнули: вспахали, удобрили, коней посадили. И вот после стольких трудов получили урожай – сто коней. А этот пройдоха невесть откуда взялся и вздумал угнать их у нас.

Царь не нашел, что ответить. Пришлось ему отпустить братьев. Хозяин коней так ни с чем и ушел.

А братья решили теперь торговать лошадьми и принялись странствовать с ними из города в город. Они продавали коня за конем и жили в свое удовольствие. Только вскоре ни одного коня у них не осталось. Пришлось им опять искать службы.

Ходили братья, ходили и попали к одному купцу. Стали проситься к нему на службу. Купец их нанял.

Вот и принялись братья служить у купца. Как-то раз пришел младший брат после работы голодный – и прямо на кухню, поесть. А там сидела старуха – мать хозяина. Ей было лет за сто, и от старости голова у нее все время тряслась. Младший брат откусил кусок и случайно взглянул на старуху, а та трясет головой. Показалось младшему брату, что это она ему есть не велит. «Вот ведь скряга какая! – думает он. – Тут столько мук принимаешь, такую работу ворочаешь, а она и поесть не дает – нарочно на кухне сидит». Младший брат заторопился, глотает кусок за куском, не жуя, а старуха трясет головой еще пуще. Не стерпел младший брат, разозлился и запустил кувшином с водой прямо ей в голову. Упала старуха – и дух вон. А младший брат пошел к купцу, разворчался:

– Не стану я у тебя больше служить. Твоя мать такая скупая – и поесть-то досыта не дает.

– Что ты, братец? – удивился купец. – Как она тебе есть не дает?

А младший брат не унимается:

– Нет, хозяин! Давай мне расчет. Я в таком доме служить не хочу.

Купец почуял, что дело не чисто. Пошел искать мать. Смотрит – она на кухне лежит и не дышит. Тут он понял, что слуга-то дурак, да делать нечего – мертвого не воскресишь. Купец опечалился, позвал всех четверых братьев и велел им сделать погребальные носилки.

Братья смастерили носилки и положили на них старуху. Купец им говорит:

– Несите ее на берег реки, а я достану дров и еще кой-чего и приду следом за вами.

Братья схватили носилки и понесли. Второпях они и не подумали привязать тело. По пути к реке им пришлось подниматься на холм. Подъем был крутой. Братья полезли в гору, носилки у них наклонились, вот покойница и соскользнула на землю. Чувствуют братья, что нести стало легче, и зашагали веселее. Пришли на берег реки, опустили носилки, глядь – а старухи-то пет. Братья обозлились и говорят:

– Смотри-ка! Вот ведь какая вредная старуха. Притворилась, будто бы умерла, а как увидала, что ее сжигать понесли, тут и сбежала. Ну ничего, мы ее догоним!

Бросились братья искать старуху и вышли к одной деревушке. А за околицей какая-то старая женщина собирала под деревьями хворост. Братья подбежали к ней и ну ее колотить. Забили до смерти и к реке поволокли.

Тем временем купец раздобыл дров, созвал своих друзей и пошел с ними на берег реки. Идет и видит: у подножия холма на самой дороге лежит тело его матери. Очень рассердился купец на дураков слуг, поднял тело и понес его к реке.

А братья его там уже ждут. Увидали купца, налетели на него с криком:

– Хозяин! Твоя старуха такая вредная – взяла и убежала, с носилок. Глядим – она уже за дровами пошла. Мы с ней вовсе замучились. Знать бы нам наперед, ни за что бы к тебе служить не пошли.

Тут купец понял, что они не в своем уме. Положил он обеих старух на костер и совершил над ними погребальный обряд. А потом прогнал братьев прочь и домой вернулся без них.